31 марта в Ярославле состоится концерт, посвященный 50-летию джазового музыканта, продюсера и композитора Стаса Майнугина.

Он потомственный музыкант и врач. Его отец Вадим Майнугин — известный пианист и детский хирург. Сейчас Стас играет только левой рукой — правая почти не двигается после инсульта. О медицине, музыке и любви со Стасом Майнугиным поговорил корреспондент ИА REGNUM.

 - Как начался твой путь в музыку?

- Когда я был маленьким мальчиком, мы жили в Рыбинске. Папа, который занимался музыкой и играл в оркестре Аркадия Шацкого отвёл меня в хор «Соколята». Обычная история для пятилетнего мальчика и Рыбинска тех лет. Из ребят, с которыми мы пели и ездили на различные теле- и радиопроекты, сформировали первый музыкально-хоровой класс. А потом мы переехали в Ярославль, и здесь я пошел в музыкальную школу по классу фортепиано. И сейчас общаюсь с моими учителями, которых очень люблю и которые мне тогда много что дали. Светлана Михайловна Олюнина, у которой я выпускался, теперь живёт в Санкт-Петербурге и когда я там играю — всегда приходит на мои концерты. Это очень приятно.

- Хор, фортепьяно… Но тебя сейчас знают как саксофониста. Как ты освоил этот инструмент? Тоже учился?

- Непосредственно нет. В Ярославле в 14-й школе у нас был школьный ансамбль, меня привели и сказали — вот этот парень может играть на клавишах. Я сначала играл на клавишах, и мы всё пытались найти саксофониста, но не нашли, зато в депо железнодорожном обнаружили саксофон. Он лежал, лежал у меня под кроватью. В один прекрасный день я его собрал и попробовал дунуть. Вот как взял тогда в руки, так больше и не выпускаю. А после при участии папы был создан молодёжный оркестр. И в этом оркестре я начал играть уже на саксофоне.

- Тогда и начался в твоей жизни джаз?

- Первый джаз я услышал, наверное, когда мне было года полтора. Я этого не помню, но папа с мамой рассказывали. У нас была магнитола, которую папа включал, а ничего другого он не слушает. Я реагировал, дёргался, подпевал. Потом я увидел оркестр Шацкого. Помню, меня тогда поразили эти жёлтые блестящие трубы, огромное количество людей, атмосфера праздника. А сам я начал заниматься джазом серьёзно действительно в молодёжном оркестре. Мне было лет 17−18, там играли студенты, в основном — музучилища или училища культуры, а также из пединститута и политеха. И я из медицинского. Мы ничего кроме джаза не играли. Руководил нами Вячеслав Николаевич Тихонов и Владимир Воробьёв, который сейчас руководит оркестром имени Павлушова. И это очень хороший музыкант. В Ярославле школа тромбона сильная, а он самый яркий представитель этой школы. И он с нами много занимался, мы его очень любили все.

- И с тех пор джаз окончательно тобой завладел…

- Представь, нет. Параллельно я начал играть в рок-группе, она называлась «Контузия». Мы на ярославском рок-фестивале выступили, на гастроли в Кострому съездили. Это рок был, но приджазованный рок. Это пару лет продолжалось, там ещё играл Эдик Хрипунов, гитарист. К сожалению, недавно от ковида умер Серёжа Жуков, барабанщик и главный зачинатель. Но меня до сих пор время от времени ведёт в эту историю, я люблю рок, я слушал «Beatles», «Deep Purple», «Pink Floyd».

- Почему рок не захватил тебя полностью, ведь тогда, в 90-х, это было очень модно, особенно в Ярославле?

- Во-первых, в джазе есть импровизация, во-вторых, он по музыкальному материалу интереснее. Я рок-музыку сравниваю с футболом, а джаз — с гольфом. В футбол играть может каждый — тебе показали, как пинать по мячику, объяснили правила, и завтра ты можешь идти уже играть. А в гольфе только на то, чтобы понять все тонкости, уйдёт полгода. Конечно, футбол тоже сложен, но на начальном уровне ты можешь играть сразу. И с роком то же самое — освоил три аккорда, написал песню — иди выступай. В джазе так не получится. Чтобы что-то на джаз похожее изобразить и начать импровизировать по-настоящему, надо потратить пару лет. Джаз не только у нас в стране, он и в мире не массовое явление.

- Ты окончил медицинский институт. Наверное, это тоже был сложный выбор — медицина или музыка?

- По окончании института я уехал в Рыбинск и там работал какое-то время врачом. И продолжал играть в разных оркестрах. Тогда я подружился с Владимиром Хробыстовым, это замечательный музыкант, гобоист. У него была первая частная филармония, потому что в Рыбинске филармонии не было. Он хороших музыкантов привозил, а потом мы сделали джазовый клуб. Он назывался «802». Это пароль был такой во время сухого закона в Америке, чтобы продали нелегально спиртное. Клуб был в кинотеатре «Мир», мы проводили концерты, и первый свой ансамбль я собрал там. А потом я уехал из Рыбинска в Ярославль, и меня пригласили в ансамбль «Плюс один». Там я играл вместе с папой, Мишей Фадеичевым и Андреем Волковичем. А потом начались все эти проекты — звёзды российского и зарубежного джаза в филармонии и в Ярославском театре кукол. Было у кого учиться: я поиграл и с Георгием Гараняном, и с Игорем Бутманом, и с Давидом Голощёкиным. Это всё происходило во многом благодаря папе.

- То есть ты выбрал и то, и другое?

- Да, изначально я сразу в двух направлениях пытался реализоваться: занимался сосудистой хирургией и играл на саксофоне джаз. Сложные я выбрал для себя призвания, не хватало только на истребителе летать. Защитил кандидатскую диссертацию по медицине, мы даже получили премию с Игорем Виноградовым за лучшую научную работу в России.

Я работал сосудистым хирургом года до 2008-го, потом ушёл в дежуранты, как сосудистый хирург дежурил по городу. Есть плановые операции, технологически они, конечно, посложнее. Но когда музыкальная карьера начала пересиливать, я ушёл из дневной работы в дежурства, чтобы больше времени посвящать музыке. Я тогда много записывался и играл с разными людьми. В 2000-е мы ездили в Германию, потом в Эквадор, по стране довольно много.

Для меня здесь примером был композитор Александр Бородин. Он и в хирургической академии работал — биохимию преподавал, был крупным учёным, и при этом написал оперу «Князь Игорь». Я знаю многих композиторов, которые написали гораздо больше и профессиональнее, чем Бородин. У Бородина были проблемы с инструментовкой, ему помогал, к примеру, Цезарь Кюи, который его очень ругал. Но кто сейчас помнит музыку Цезаря Кюи? А «Князя Игоря» помнят.

- Ты ведь занялся ещё и продюсированием? Почему?

- Это произошло из-за того, что что я понял: нужно больше площадок для игры в регионе. Площадки были, но небольшие и нерегулярные. Например, раз-два в неделю мы играли в кофейне на Трефолева. Проводили там хлам-сессии. Это как бы джем-сейшен, но не между джазовыми музыкантами, а вообще между творческими людьми. Одна из хлам-сессий была посвящена тому, что делал Геннадий Ершов и его товарищи. Он рассказывал, показывал свой фильм «Антология поэзии», мы играли джаз и не только. Какие-то люди читали стихи, Надя Кудричева, например. Кто-то рисовал сидел — Илья Брандуков. Мы их штук пятнадцать, наверное, провели. Приходилось продюсировать, чтобы играть самим. Потому что иной вариант — становиться звездой номер один, и тогда у тебя появится личный продюсер. Но это все-таки сложнее. Я делал в клубе «Винил» ежемесячные проекты, а потом в «Горке» еженедельные проекты — приглашал музыкантов, из столиц, других городов, местных.

- Но ты вышел на международный уровень, и стал привозить не только в Ярославль, но и в Россию музыкантов из-за рубежа.

- Главный редактор сайта «Джаз.ру» Кирилл Мошков меня порекомендовал американскому посольству, и я поехал в Америку учиться музыкальному менеджменту. Ну и, конечно, у меня саксофон был с собой, и играли мы с разными людьми. И после этого достаточно много людей приезжали в Россию. Я познакомился на фестивале за рубежом с Реем Брауном, сыном Эллы Фицджеральд, мы задружились, и он приезжал в Россию много раз. С Леонидом Пташкой из Израиля познакомился, и с тех пор дружим, записали с ним диск, который презентовали в Градский-холле. А сейчас мы пошли по пути приглашения просто хороших очень музыкантов, ярких, хоть и не звёзд первой величины.

- Несколько лет назад ты перенёс инсульт. Как я понимаю, одним из факторов была как раз активная концертная и продюсерская деятельность, большие нагрузки, стресс…

- У меня, видимо, ненормально всё в голове устроено. Я достаточно спокойно перенёс сам инсульт. Во-первых, я догадывался, что это может случиться и даже не взял ни одного новогоднего корпоратива на 2018 год. Более того, хотел начать более спокойную жизнь и даже назначил дату — 2 декабря. Но немного не дотянул до неё. Был концерт в Петербурге, совпавший с моим днём рождения. Бессонные ночи, алкоголь. А после этого я приехал на ночное дежурство в больницу. В ту ночь были две операции, последняя девушка была на 39-й неделе беременности… А с утра у папы был концерт в честь 70-летия, я туда пошёл. Стрессовые факторы сложились, и меня накрыло. Диагноз я себе поставил практически сразу.

- Последствия инсульта достаточно серьёзные, особенно для музыканта — часть тела обездвижена. Но ты вернулся в музыку. Как?

- Во-первых, мне очень помогло, что я сразу не понимал серьёзности всей ситуации. Думал, ну ладно, вот сейчас я годик позанимаюсь и всё, потом всё начнётся. И меня ошарашило, когда первая доктор-реабилитолог, в ответ на мой вопрос «Когда же я стану управлять машиной?» выдала— никогда, всё, привет, парень. А я очень много ездил за рулём. Про саксофон то же самое. Спустя полгода я понял — рука у меня не восстанавливается. И я решил начать играть хотя бы одной рукой. В мире такие прецеденты были. А потом мне очень хороший человек, Анатолий Нехаев, сделал конструкцию, которая позволяла все ноты играть одной рукой. Я играл-играл, стал получше, и потом поехал на гастроли. Ещё я начал петь, пел и до инсульта, но так себе. А сейчас занимаюсь целенаправленно, сколько хватает времени и сил, потому что мне больше полутора-двух часов на саксофоне просто не поиграть.

А ещё помогла жена. Женщины всё-таки мощнейший мотиватор. Света сначала ездила с нами на гастроли, помогала. А потом началась пандемия. А в это время как раз на гастролях у нас был Рей Браун. Закрыли вылеты, начался локдаун, ему пришлось остался в Ярославле, в моей квартире. Он остался там, а я начал жить у Светы. Она очень спортивная. Я бы никогда не подумал, что я могу по двадцать километров с рюкзаком ходить.

- Как зрители реагируют на то, что ты играешь одной рукой?

- Зрители особо не обращают внимание, не сразу понимают. В целом, нормально реагируют. И как бы ни реагировали, я не из тех, кто опускает руки. Наоборот, когда сложно, хочется делать что-то новое, идти дальше. В разгар ковида мы, например, открыли музыкальный клуб «Бульон». Я там арт-директор. Раз в неделю мы делаем творческие встречи с артистами, разные коллективы приезжают. Недавно у нас Леонид Фёдоров играл, солист «АукцЫона». Хотя в основном, всё, конечно, джаз и вокруг этого. Из других городов и все знаковые ярославские люди у нас выступают.

- Что такое для тебя музыка?

- Наверное, это особый язык, которым можно достучаться до людей. Мне зрители иногда говорят, что они побывали в каком-то другом мире на концерте. Вот сейчас, ситуация сложная психологически для очень многих. Но если мы будем бесконечно смотреть новости, друг с другом ссориться, из этого точно ничего хорошего не выйдет. Музыка не ссорит людей, а соединяет. И даже грустные песни несут в себе свет. О грусти надо петь в мажоре, как «Beatles». А в современной рок-музыке мажора вообще не найдёшь, там минор-минор-минор, безнадёга. Но этого не должно быть, людям нужна музыка, людям нужна радость, людям нужна надежда всегда.

- Поэтому ты решил не отказываться от юбилейного концерта?

- Да. Мы уже один раз его перенесли из-за локдауна. Теперь он состоится 31 марта в концертно-зрелищном центре «Миллениум», это наш лучший зал. Там очень хороший звук, рояль, приедут очень хорошие музыканты. Людмила Сваровская, которую в Ярославле давно не видели, потому что она сейчас в Москве. Жоандер Сантос — это бразильский музыкант из Рио-де-Жанейро. Он женился на девушке из Иваново, живёт в Иваново и ездит по всему миру, играет свои песни. Алексей Подымкин, пианист наш замечательный. Григорий Зайцев, мой любимый басист, Виктор Колесов — гитарист из Вологды. «Дело врачей», «Майнугин бэнд», «Диметрик бэнд». Приходите, буду очень рад всех видеть!

• 24.03.2022 в 11:16
• YarNews.net
• фото: архив